Теофрастос Андреопулос

Турция считает, что Китай поддерживает курдских боевиков в Сирии и что это является ответом за поддержку Анкары уйгурским турецким сепаратистам в китайской провинции Синьцзян. 

Так, китайским СМИ была представлена ​​история 23-летнего британо-китайского бойца по имени Хуанг Ли. СМИ использовали фотографию Ли на поле боя, которую он разместил в своем аккаунте на сайте «Sina Weibo» (китайский сайт, аналог Twitter), чтобы задокументировать свое участие в войне 2015 года в Сирии.

Сами китайские СМИ поспешили похвалить международных боевиков, которые помогали курдским силам в их войне против Исламского государства (ИГИЛ).

Официальные китайские СМИ давно известны тем, что избегают участия в сепаратистских проблемах и поддержке сепаратистских тенденций в любой стране.

Однако на этот раз они сделали исключение из своего правила, помня о проблемах с турками-уйгурами.

В Анкаре выразили недовольство Пекином, однако проблема в том, что Китай имеет вес в турецкой экономике.

Многие китайцы высказывались в пользу курдов точно так же, как поступают турки, критикуя проблемы китайской провинции Синьцзян, где проживает мусульманское меньшинство турок-уйгуров.

В последние десятилетия турецко-китайские отношения пережили волны взлетов и падений, но наибольшие разногласия вызвал спор по уйгурскому вопросу, который разгорелся после того, как Турция предложила убежище уйгурам, бежавшим из Синьцзяна, напоминает Balkan Periscope.
Речь идет о середине прошлого века.

С тех пор Анкара привыкла предоставлять им временное или постоянное убежище и продолжала защищать их на международных форумах, особенно в свете тесного союза с США на протяжении всей холодной войны и заинтересованности в расширении своего влияния в Центральной Азии, что вызывало возмущение в Пекине.

Однако с приходом к власти в Турции AKP двусторонние отношения между Анкарой и Пекином приобрели новый импульс: страны подписали экономические, культурные и образовательные соглашения, и к 2018 году количество китайских компаний, работающих в Турции, превысило тысячу, поддерживая таким образом турецкую лиру.

Недавние события показывают, что Анкара, по крайней мере, пытается смягчить свой тон критики Китая, учитывая то, что Пекин стал крупным инвестором и кредитором, необходимым для экономики Турции, которая в последнее время демонстрирует массу серьезных проблем.

Пекин стал одним из лидеров в поддержке турецкой экономики: Народный банк Китая предоставил Турции 1 миллиард долларов наличными в 2019 году.

Пекин не только поддержал турецкую лиру, но и усилил свое коммерческое присутствие в Турции, где, как упоминалось выше, работает более тысячи китайских компаний, в том числе некоторые производители смартфонов.

Однако Пекин давно обеспокоен тем, что конфликт на Ближнем Востоке может затронуть Китай на фоне переселения тысяч уйгуров на территорию Сирии и поддержки режима Асада.

При этом у Пекина есть общие интересы с Россией, поддерживающей режим Асада, который, с другой стороны поддерживают и США в рамках борьбы с Исламским государством.

Пекин стремится укрепить антиджихадистские союзы в Сирии и компенсировать возвращение уйгурских боевиков.

Пекин поддержал восстание курдов против иракского правительства в Багдаде в конце 1950-х годов, однако в 1975 году отношения с центральным правительством Ирака начали улучшаться.

В те годы президент Ирака Саддам Хусейн покупал китайское оружие для борьбы со своими врагами, в том числе курдами.

С падением режима Саддама Хусейна в 2003 году Китай осознал, что курды могут навязать свое влияние в главном нефтяном регионе Ирака, поэтому без колебаний возродил свои отношения со страной, открыв генеральное консульство в Ираке.

Критерии Пекина в отношении курдов сложны.

Во-первых, Пекин учитывает экономические стимулы в Ираке, особенно в Курдистане (богатая нефтью земля, содержащая около 40% запасов нефти Ирака).

Во-вторых, Китай, похоже, заинтересован в использовании курдов в качестве ключевого игрока в процессе сбалансирования влияния Турции в регионе и ее присутствия в соседней Центральной Азии.

В то же время, Китай нацелен на то, чтобы Турция оставалась достаточно сильной и находилась на стороне «восточной оси» по отношению к НАТО и США.

Геополитика – сложная игра, в которой нет ни друзей, ни врагов, только интересы – ровно столько, сколько потребуется для достижения собственных целей.